Всю дорогу до кабинета директора Ханабуса шел молча, только временами что-то насвистывая и слегка покачивая головой. Идти вот так, молча, было не весело и даже в каком-то смысле напряжно. А еще чувствовать этот взгляд в спину... Ощущал он его ясно, по крайней мере первое время. Сначала посетила мысль, что это она специально ака "Вдруг позвоночник проломится?" или "А вдруг он споткнется?". На лице появилась улыбка, когда блондин представил, как от этого взгляда у него вдруг ни с того, ни с сего действительно ломается позвоночник или он падает, а сверху на него летит вещь, с которой все это началось - чемодан. А потом шутка устарела...
- Дырку прожжешь... - буркнул Хана, как всегда немного повысив голос. Немного высокомерия, обыкновенной задиристости. Однако звучало это не зло, а так, безобидно и вполне даже нормально. Да и что уж говорить, если словам, по крайней мере в данный момент, Айдо не придал значения. Со временем и ощущение этого взгляда исчезло. Довольно-таки быстро при том. Отвела ли взгляд Мико или это просто объект наблюдения уже успел свыкнуться - неизвестно, да и не важно. Вскоре блондин остановился возле двери, которая и была той самой дверью, ведущей в кабинет Кайена Кросса.
- Это - кабинет директора - юноша небрежно махнул в сторону двери и поставил рядом с оной чемодан. Не любил он здесь бывать... Как не любит бывать всякий провинившийся школьник у директора. Хотя, скорее всего, их с этим человеком просто-напросто ничего не связывало, кроме Канаме и их личных внутренних дел. В такие подробности Ханабуса не лезет, вернее, пока что нет в этом надобности. Да и с дочерью его небольшие заминки, не говоря уж о сыночке, о котором Айдоу вообще предпочитал не думать. "У Канаме-сама на него планы" - это все, чем ограничивались мысли о Зеро. В остальном же - некое подобие безразличия, иногда разбавляющееся мысленными едкими замечаниями. Но вернемся от нашего небольшого лирического отступления в реальность, где сейчас рядышком находится Мико, а не все эти запутанные любовные треугольники-квадраты и прочие геометрические фигуры, ибо никому неизвестно сколько-таки личностей в этом безобразии участвует.
- Если его нет, то придется подождать... - первая фраза была необязательной, а потому и произнесли это тоном "всем-уже-давно-известно-но-напомним-еще-раз". Вторая же фраза оживленней, при том на лицо вампира вернулась улыбка - Мата наа, Мико-чан!
Не особо дожидаясь ответа, сопроводил последние слова прощальным жестом - маханием рукой, обрывочным, показывая все пять пальцев, пару раз из стороны в сторону. А потом и направился дальше, ибо к Ночному Общежитию так ближе.

По жесту Кросса прошел в кабинет, хотя, если честно, чувствовал себя здесь все же неуютно. Несмотря на дружелюбную обстановку и не менее дружелюбную улыбку директора, ощущение "не в своей тарелке" все никак не хотело покидать Ханабусу. И дело было не в том самом странном выражении лица Каена, не в поведении Мико, которое, в принципе, вполне объяснялось долгой и утомительной дорогой, пусть и для вампира это не было оправданием. Дело было в чем-то другом... И вряд ли Айдоу сам знал в чем. И, наверное, у него бы был сейчас довольно затравленный сим чувством вид, если бы вместо этого он не вел себя вполне обычно. Садиться, естественно, не стал. Первой причиной было нежелание задерживаться, вызванное той самой мистической причиной, а второй... Как только уйдет Мико, уйдет и он, а поскольку та присаживаться пока что не планировала, то стоял и юноша.
Интересно, а тут есть жасминовый? - взгляд невольно метнулся в сторону столика, где стоял тот самый чайный сервиз. Вообще, как бы странно ситуация не выглядела, а попить чаю в директорской все же хотелось, при том несмотря на все остальное. Начнем с того, что чай не предлагали уже стопитцот лет (мы сами все берем), так заканчивать еще и бесценным опытом чаепития в компании Кросса! Однако от затеи приходилось отказываться - закат уже догорел, девушка находится в состоянии "скоро придется нести", да и вообще нить происходящего где-то затерялась.
- Эм… нет спасибо, я бы хотела отдохнуть, можете дать мне ключи от моей комнаты?
Все время до этой фразы Хана стоял, скрестив руки на груди, и с интересом, даже некоторым детским любопытством оглядывался по сторонам. Таким образом он пытался избавиться от глупого дискомфорта, прикидываться поленом и при том все же осмотреть окружающее пространство. А теперь, как только Кураи изрекла мысль об "отдохнуть", Айдо тоже решил подать голос.
- Мне тоже пора к своим... - задумчиво протянул Ханабуса, а потом прибавил, энергичнее и даже как-то взбодрившись. - Вы же и сами знаете как Канаме-сама не любит всякие там...
Небольшая заминка, после которой голос значительно понизился, стал тише.
- ... Нарушения - тон снизился на немного обидчивый - результат воспоминаний о том, как именно Канаме предпочитает не любить нарушения и что почему-то все эти "не любить" сваливаются на блондинистую голову. Интересно, почему?
- Да и не будет же Мико-чан одна тащить этот чемодан!